Статьи

Черников С.С. РАБОТЫ ВОСТОЧНО-КАЗАХСТАНСКОЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ В 1956 году // КСИИМК 1959., №73. С. 99-106.
В 1956 г. Восточно-Казахстанской экспедицией закончены археологические работы в зоне затопления при Бухтарминской ГЭС. В задачи экспедиции входили окончание раскопок поселений у деревень Усть-Нарым и Трушниково, раскопки курганного могильника Усть-Буконь (не обследованного в прошлые годы), доследование могильника Кула-Журга и выяснение условий залегания палеолитических орудий в галечниках р. Нарыма.
1. Поселение у дер. Усть-Нарым. Установлено, что поселение трехслойное. Нижний, очень четко выраженный слой относится к неолиту, средний – к раннему этапу андроновской культуры и верхний – к после андроновскому. Поселения андроновского и после андроновского периодов были небольшими, видимо, кратковременными и стратиграфический почти не различаются.
В неолитическом слое обнаружены 8 очагов в виде круглых вымосток из небольших камней, многочисленные круглые ямы (в материке) глуби ной до 0,8 м, темные пятна и отдельные скопления костей животных. Отчетливых следов каких-либо построек, в отличие от прошлых раскопок, – нет. Интересно, что почти на материке обнаружены длинные и узкие, с очень малым количеством находок полосы и площадки плотно убитой земли, в которых можно предполагать тропинки, утоптанные жителями поселения.
Насыщенность слоя очень велика. Так, например, одних кремневых отщепов без ретуши только в 1956 г. зарегистрировано около 40 000, что окончательно подтверждает высказывавшуюся раньше мысль о наличии здесь крупной мастерской по изготовлению каменных орудий, которых найдено свыше 15000. Наибольший процент их составляют скребки различных форм, ножевидные пластины (частично с ретушью) и призматические нуклеусы. Обнаружены в большом количестве ножи на массивных пластинах с закругленным и острым концом, прямые лезвия на отщепах, обломки наконечников копий, наконечники стрел и дротиков, ретушированные вкладыши, проколки и отщепы с ретушью.
Усть-Нарыма с андроновской, что особенно важно в связи с неясностью происхождения последней. Интересно, что и антропологический тип погребенного в этом слое человека – европеоидный, до андроновский (раскопки 1954 г.). Неолит Усть-Нарыма, – несомненно, поздний, может быть, даже уже энеолит и предположительно пока датируется концом П! тысячелетия–началом П тысячелетия до н. э.
К ранне-андроновскому слою относится шалаше образное жилище В 1956 г. в этом же слое найдены большое количество керамики ранне-андроновского типа, зернотерки, 2 костяных «тупика», обломок широкого бронзового ножа казахстанского типа и бабка (лошади) с просверленными 5 углублениями с одной стороны и двумя – с другой, – наверное, антропоморфное изображение. Несмотря на большую площадь раскопа, остатков второго жилища не обнаружено. Вероятнее всего, здесь было временное летнее поселение, судя по многим находкам сельскохозяйственных орудий.
К верхнему слою относятся остатки квадратного в плане сооружения с большим количеством золы. Среди находок – зернотерка с курантом, керамика, представленная обломками больших сосудов с выпуклыми стенками, орнаментированных насечками, вдавлениями, «жемчужинами», врезными линиями и т. п.
Подобная же керамика встречена в Мало-Красноярке и Трушникове, что позволяет датировать слой после андроновским временем. При раскопках поселения обнаружены 4 погребения; три – без вещей, в четвертом при скелете найден точильный камень с отверстием; на камне лежал железный нож. У головы захороненного обнаружено 5 каменных бусинок. Погребение можно датировать последними веками до нашей эры.
2. Поселение у дер. Трушниково. Был расширен на восток и запад раскоп 1955 г. для выяснения оконтуренного тогда андроновского жилища. С восточной стороны обнаружен ряд хозяйственных ям, с западной – большое прямоугольное углубление, несомненно, также служившее жилищем, но без ям для столбов, которые четко прослеживались в находящемся рядом андроновском жилье. В углублении и поблизости от него встречено много керамики с орнаментами, не характерными для андроновской культуры, – защипы и ямки на венчике, сетка из врезанных линий, крупные «жемчужины», косые кресты из коротких оттисков, волнистые вертикальные линии в различных сочетаниях. Найдены и целые сосуды, также не андроновских типов. Характерно, что вся эта керамика концентрируется главным образом в районе второго жилища, андроновская же преобладает в первом и южнее его. Необходимо, однако, заметить, что четкого разграничения нет, и керамика обоих типов встречена в большем или меньшем числе во всех раскопанных квадратах. Найдено также большое количество каменных пестиков, терок, мотыг, зернотерок с курантом, «тупик», точильный брусок с отверстием, поделки из кости и рога, обломок широкого бронзового ножа казахстанского типа и бронзовая иголка. Особенно интересны роговая бляшка с тончайшим циркульным орнаментом (рис. 40 –и фрагмент золотой серьги андроновского типа (рис. 40 – 3).
Судя по керамике, поселение бытовало дважды. Однако стратиграфический (по вертикали) различить это невозможно, ибо толщина культурного слоя – всего 0,8–0,5 м. Нет разницы и в хозяйственном инвентаре, который весь с полным основанием может быть отнесен к позднеандроновскому времени. Видимо, здесь удалось нащупать тот, – по всей вероятности, кратковременный, – культурный этап, который непосредственно предшествует времени ранних кочевников и синхронен Дындыбаю, Замараеву, ирменьской и карасукской культурам. В Восточном Казахстане он имеет своеобразные черты и, бесспорно, теснейшим образом связан с предшествующим временем. Назовем его пока условно после андроновским, хотя никакой смены населения по нашим материалам проследить нельзя. Сохраняются те же поселения и формы орудий, тот же андроновский антропологический тип и, видимо, в основном та же система хозяйства. Изменения наблюдаются только в керамике, хотя и тут связь с андроновскими сосудами совершенно ясна. Следовательно, можно говорить о развитии одних и тех же племен, которые мы называем андроновскими. Последний этап их развития, перед переходом к кочеванию, как племен еще оседлых, с сохраняющейся пастушеско-земледельческой системой хозяйства и характеризуют поселения в Трушникове, Усть-Нарыме (верхний слой) и Мало-Красноярке. Датировать их можно VIII–VII вв. до н. э.
3. Раскопки курганов. Раскопки производились в 2 пунктах: у аула Кула-Журга и дер. Усть-Буконь. В Кула-Журге доследовались могильники, раскапывавшиеся в 1949 г. Они принадлежат своеобразной локальной группе ранних кочевников, обитавших здесь на рубеже нашей эры. Удалось отождествить эту группу с племенем у-гэ или у-дзе китайских летописей. При доследовании вскрыто 18 курганов. Насыпи их – из земли с камнем; могильная яма – глубиной до 3 м. Часто встречаются ящики, сложенные из больших плит сланца.
Опишем наиболее интересные погребения. В кургане № 54, в каменном ящике найдены 3 детских скелета, рядом с ними – 3 глиняных кувшина, 3 железных ножа, бронзовая бляшка и хвостовые позвонки барана. В кургане № 43 – каменный ящик, рядом с которым находилось захоронение лошади. В ящике – скорченный скелет, сопровождаемый глиняным кувшином с сильно раздутым туловом. Второй скорченный скелет (без вещей) обнаружен в кургане № 56. Захоронение лошади встречено и в кургане № 15, в грунтовой яме, вместе с вытянутым скелетом и кувшином. Б грунтовой яме кургана № 52 лежал вытянуто скелет, на котором найдены настовые бусы и фигурно вырезанная золотая фольга, нашивавшаяся на платье и головной убор. Такая же фольга встречена еще в 2 курганах.
Все курганы можно датировать ІІІ-I вв. до н.э. и отнести к кулажургинской культуре, достаточно выявленной раскопками 1948–1955 гг в Кула-Журге, Батах, Славянке, Кызыл-Ту, Тускаине и Пчеле.
Могильник у дер. Усть-Буконь, состоящий из 54 курганов, обнаружен еще в 1947 г. По внешнему виду он резко отличается от остальных могильников в долине Иртыша. Все насыпи курганов земляные. Наибольшая из них – курган № 1 –достигала 80 м в диаметре и 5 м высоты; в центре ее – глубокая воронка. Это самый крупный курган во всей долине Иртыша до Семипалатинска. Раскопки его велись с помощью бульдозера, 15-метровой траншеей. Погребение оказалось ограбленным. Рядом с могильной ямой, в галечных речных наносах на глубине 1 м от древней дневной поверхности найден только обломок клыка мамонта.
На территории могильника вскрыт еще 21 курган диаметром от 8 до 15 м. В большинстве их могильная яма имеет двусторонний уступ и во многих случаях перекрыта (как и в погребениях Чиликтинской долины) накатом из лиственничных бревен. Почти все курганы ограблены вскоре после совершения захоронений, на что указывают сохранившиеся в кургане № 28 остатки древков стрел, из которых были аккуратно вынуты бронзовые наконечники. В не тронутых грабителями курганах обнаружен разнообразный погребальный инвентарь. В кургане № 53 – захоронение мужчины с ребенком примерно 8 лет; у тазовых костей мужского скелета лежали бронзовый кинжал с сохранившимися кожаными ножнами (рис. 40–/), каменный точильный брусок с отверстием (рис. 40 – б), небольшой железный нож и бронзовая литая бляшка в виде фигуры пантеры (рис. 40 – 2). В кургане № 29 рядом с мужским скелетом находились остатки кожаного колчана с 56 стрелами; наконечники их – бронзовые, двух типов: трех перые с черенком и трехгранные со втулкой; 2 наконечника–костяные, трехгранные, с плоским черенком (рис. 40–7); у тазовых костей лежал железный предмет в виде полой полусферы с отверстием в центре, у плеча – золотой листок, служивший обкладкой какого-то узкого предмета (рукоятка плети?) В кургане № 30 у тазовых костей обнаружены 2 просверленных кабаньих клыка, железная бляшка, железная пластинка; в головах – глиняный кувшин. Интересно, что в этом погребении лиственничные бревна положены не накатом, а образуют как бы раму вокруг скелета, что сближает захоронение с памятниками кула-жургинской культуры. Глиняный кувшин, стоявший в головах, также находит аналогии среди кула-жургинской керамики.
Характерно, что ни в одном кургане не встречено погребение лошадей.
Могильник располагался на месте более древнего, андроновского. На это указывают типичная каменная циста рядом с могильной ямой кургана № 9 и крупные обломки андроновских сосудов еще в 3 курганах.
Можно с уверенностью датировать могильник V–IV вв. до н. э. Несомненно, что здесь погребены те, чьи племенные вожди лежат под огромными курганами Чиликтинской долины. Обращает на себя внимание сходство этих курганов со скифскими, что заставляет по-новому взглянуть на сообщение Геродота о переселении скифов с востока на запад. Во всяком случае, здесь мы можем говорить о четко выраженной этнической группе ранних кочевников Восточного Казахстана, отличающейся в погребальном обряде и деталях инвентаря от пазырыкской и кула-жургинской, хотя и имеющей с ними много общего.
4. Обследование галечников р. Нарыма. Здесь в 1955 г. собрана большая серия кремневых орудий верхнепалеолитического облика. Установлено, что неокатанные орудия встречаются только в 2 пунктах – выше дер. Хайрюзовка и в среднем течении р. Солоновки (приток р. Нарыма). Это указывает на существование 2 стоянок, возможно, уже совершенно размытых. Собрано большое количество орудий из черной и голубоватой кремнистой породы – массивные пластины с ретушью (их большинство), остроконечники, массивные скребла, скребки, отщепы с ретушью, крупные, неправильной формы нуклеусы. Культурного слоя стоянок обнаружить не удалось. Можно высказать предположение, что здесь мы имеем дело с каким-то новым культурным вариантом верхнего палеолита Азии, отличающимся от сибирского.
Завершающие работы 1956 г. в зоне затопления при Бухтарминской ГЭС заполнили некоторые лакуны в хронологической шкале памятников и дали новый и интересный материал, во многом уточняющий наши сведения о древней истории Восточного Казахстана.